Бахмут или Артёмовск освободит вот-вот группа «Вагнер»? Спор о названии города может решить командир спецназа «Ахмат». Однако с антикоммунизмом мы не выиграем ничего. Невозможно пр

Фото: AP/TASS

Сергей Аксенов

https://svpressa.ru/war21/article/358234/

Дмитрий Аграновский

Тимофей Ермаков

Люди сами должны решать, какое название должен носить их родной город, но сначала надо сформировать местные органы самоуправления. Такое мнение высказал глава ДНР  Денис Пушилин , комментируя сетевой спор о правильном названии города: Бахмут или Артемовск.

При этом Пушилин напомнил, что еще в марте 2022 года был издан указ, по которому населенным пунктам возвращаются наименования, существовавшие по состоянию на 11 мая 2014 года. То есть сейчас город называется в честь большевика товарища Артема (Федор Сергеев).

«Киевский режим действует, как всегда, цинично: декоммунизируя советские названия, вначале меняет их на прежние, дореволюционные, а потом делает все, чтобы эти русские города стереть с лица земли», —  подчеркнул  глава народной республики.

О наименовании города заочно поспорили известные российские журналисты. По мнению Андрея Медведева, название Артемовск аннулирует российскую историю до 1917 года. В ответ  Маргарита Симоньян  заявила, что людям неприятно переименование Артемовска в Бахмут и их надо «уважить».

Историю обычно пишут победители. В этом смысле интересно  мнение  замкомандующего 2-го армейского корпуса НМ ЛНР, командира спецназа «Ахмат» Апты Алаудинова о том, что предстоящее освобождение «Артемовска» произойдет благодаря успехам группы «Вагнер».

— Никто не может советовать жителям Донбасса как им надо жить, — уверен военкор Тимофей Ермаков. — Эти люди отстояли свою независимость, свое право быть в составе нашей страны с оружием в руках. Они и будут решать. Тем более в законе ДНР написано «Артемовск».

Здесь, в Донбассе, местные жители крайне редко называют Артемовск Бахмутом. Во-первых, потому что так традиционно сложилось. А во-вторых, потому что все, что переименовали нацисты сразу вызывает отторжение. Даже если речь идет об исторических названиях.

Например, поселок недалеко от Горловки действительно в царской России (и вплоть до 1950-х годов) назывался Нью-Йорк. Тогда это воспринималось нормально, но сейчас переименование поселка Новгородское обратно в Нью-Йорк выглядит глупо.

Центральная улица в Донецке — улица Артема. Там, у проспекта Мира, стоит памятник ему. Как и в самом городе Артемовске. Во время первой нацистской оккупации — немецкой, этот памятник снесли, после победы в 1945-м его восстановили, но Киев снес опять. Мы поставим памятник снова.

Отношение к товарищу Артему на Донбассе примерно такое же как на Кубе к Че Геваре. С Артема началась Донецко-Криворожская республика. Поэтому и памятники ему здесь стоят. Вообще, советская идентичность на Донбассе развита сильнее, чем в остальной России.

«СП»: — Видимо, эту советскую идентичность и не хотят подпитывать…

— Дончанам не надо объяснять, что антисоветчик — это русофоб. Они убедились в этом как никто другой. Их реально убивали за это. Поэтому все топонимы, которые киевский режим поменял с 2014 года, люди из принципа не приемлют.

Интересно, что в самом начале СВО, когда были быстро освобождены множество населенных пунктов, их, во-первых, стали быстро переименовывать (как Никольское — в Володарское), а во-вторых, стали вновь устанавливать ранее снесенные, но сохраненные жителями памятники  Ленину .

Меня огорчает, что в то самое время, когда мы с таким трудом все вместе выдавливаем нацистов с Донбасса, в тылу появляются люди, которые несут тоже самое, но под другим — русским — знаком. В Киеве декоммунизация, и в Москве тоже? Стыдно должно быть озвучивать такое публично.

— Красно-белый яростный спор, который периодически разгоняется в медийном пространстве, — это чисто киевская тема, — отмечает историк, политолог Евгений Николаев. — Я за примирение, но если идет накат, то никакого примирения быть не может. Но таким образом мы перенесем гражданскую войну на нашу территорию.

Помню, что когда мы вместе с некими убежденными монархистами брали Мелитополь, лежали под обстрелом ВСУ, а потом помогали им гуманитаркой, никаких разногласий о том, как называть этот город, а также окрестные населенные пункты, села, многие из которых были переименованы, у нас вообще не было. Такие споры ведутся от безделья.

Надо понимать, что СВО — это в том числе способ не допустить гражданскую войну внутри России. Убежден, что все рассуждения о том, что современное политическое украинство — советское или антисоветское, в корне ошибочны. Это, скорее, антирусское явление. Так было и в Российской империи, и в СССР. Это предательство общих русских корней.

«СП»: — Так как правильно, Бахмут или Артемовск?

— А как правильно: Волгоград, Сталинград или Царицын? Я за то, чтобы вернуть все исторические названия, какие были, начиная, например, с 12 века. Пусть будет Бахмут, Алешки, Петербург, Екатеринбург и т. п. Но при одном условии — если Царицын будет называться Сталинградом. Там наивысшее проявление русской истории, место, где СССР доказал себя.

Адвокат и правозащитник Дмитрий Аграновский считает, что спор вокруг Бахмута-Артемовска — производная от больших политических процессов.

— Переименования топонимов на Украине проходили в эпоху  Порошенко . Поэтому они никаким образом не могут считаться законными. Ведь в 2014 году на Украине произошел государственный переворот. К власти пришла хунта, которая начала крушить все советское ради разрыва с Россией. К тому же сама Украина образовалась в результате абсолютно незаконных Беловежских соглашений.

Поэтому те, кто использует антисоветские названия, соглашается с разрывом России и Украины. Еще один похожий спор: о том, с кем борется Россия.  Николай Патрушев  заявил, что мы боремся с США и НАТО, а некоторые псевдопатриоты закричали, что с Украиной. Нам подсовывают украинский народ в качестве врага. Это неправда, Киев мы как раз освобождаем.

«СП»: — Отношение к СССР — ключ к пониманию частных вопросов?

— Для меня совершенно очевидно, что СВО стала лекарством, способом провести всех нас в чувство после 30 антикоммунистических лет. Мы должны помнить, кто мы есть, вернуться к своим советским корням — периоду своего наибольшего могущества, влияния, наибольших достижений. В этом смысле я не особо различаю власовцев и бандеровцев.

С антикоммунизмом мы не выиграем ничего. Невозможно противостоять империализму идеологией ущербного периферийного капитализма. Поэтому и началась СВО — мы являлись наиболее слабой частью мировой империалистической системы, упали в архаику с вершин советского времени, а сейчас возвращаемся к корням.

Поэтому для меня очень символично возвращение советских названий. Они, как и памятники Ленину, демонстрируют возвращение величия нашей страны и его влияния. Мы обязательно победим, но на этом пути нам предстоит одолеть не только внешнего врага в виде НАТО, но и внутреннего. Ведь нас долгие годы заставляли бороться с наиболее выдающейся частью собственной истории.